Арташес
Сивков

Арташес Владимирович, как известно, телеком-оператор "Билайн" внедряет мобильные технологии, и в то же время вы и ваши сотрудники ими пользуетесь. Каким образом цифровизация изменила вашу компанию?

В мире так быстро происходит большое количество изменений, и мы порой не способны объективно оценить, что для нас новое, а что старое. Перед выходом технологий на рынок мы в первую очередь внедряем их у себя – это факт. Тестируем, изучаем, как это на самом деле работает. Мы уже настолько привыкаем к использованию, с одной стороны, простых, а с другой стороны, уникально сложных технологических решений, что сложно объективно сказать, как это повлияло на компанию. К примеру, мы можем предоставлять своим сотрудникам автономное, ничем не отличающееся от того, что есть в офисе, удаленное рабочее место – с теми же скоростями, с той же защищенностью, продуктивностью, с тем же контролем за деятельностью сотрудников. Называется этот проект BeeFree. Что важно, нет ограничений по функционалу: это может быть почти любой сотрудник, за исключением тех, кто осуществляет прямые продажи либо работает только в офисе в силу специфики своей деятельности. Мы этим очень гордимся. Кстати, интересно развитие этого проекта: делали его исключительно для себя, чтобы повысить продуктивность, производительность и снизить расходную составляющую, но, когда мы его запустили у себя, к нам стали обращаться наши крупные партнеры с просьбой внедрить то же самое у них. Это было очень неожиданно. Так благодаря нашим клиентам мы стали тиражировать и продавать этот продукт. Кстати, говоря о нас как о компании, вы упомянули слово "телеком", "телеком-оператор", сейчас мы уже скорее работаем как провайдер разных решений, сервисов, услуг.

Если говорить о новых технологиях, вы человек, который знает и изучает все тренды, или вы консервативны?

Во-первых, я не имею права не тестировать технологии, поэтому я слежу за всем, что происходит в мире и далеко за пределами только нашего рынка. Конечно, я в курсе основных трендов, тенденций и новинок. Но в выходные, в отпуске я хожу со старой Nokia. Если честно, считаю, что зависимость от смартфонов, айфонов должна быть осознанно контролируемой. Поэтому в свободное от работы время я был бы счастлив, если бы у меня отсутствовала необходимость постоянно коммуницировать с помощью разных гаджетов.

Сейчас основным трендом, который разворачивается на наших глазах, является 5G. Какое отношение к этой истории имеет "Билайн"? Как это может изменить рынок и привычное положение вещей?

"Билайн" как один из лидеров рынка имеет к этой истории достаточно простое отношение: мы ее держим на радаре и очень внимательно изучаем. Есть два аспекта: технический и стратегический. Начну с технического. Пока в полноценном формате этой технологии мы не видели. Видели отдельные прототипы, узлы, рекламные кампании производителей оборудования, которые должны вокруг этого создавать определенную шумиху, подогревать интерес. Но технологически то, что мы видим, пока далеко от того, что позволяет полноценно и масштабно развернуть эту технологию. Стратегический аспект – выскажу свое профессиональное мнение – 5G очень сильно зависит от «Интернета вещей». «Интернет вещей» – это, условно говоря, сим-карта в утюге, в машине, в ошейнике собаки и так далее. Конечно, если мы захотим контролировать все, к чему мы потихонечку и идем, захотим передавать огромное количество данных в разных объемах, конфигурациях, то, конечно, эта технология будет иметь большое развитие. Захотим или нет, как мы станем это регулировать, как это начнет работать, какими темпами – все это сильно повлияет на развитие самой технологии. Но, что я хотел бы отметить, 5G – это не апгрейд существующих сетей четвертого поколения, не возможность с лучшим качеством (и это тоже, но это не главное) смотреть кино, перебрасывать друг другу ролики.

Это просто огромные массивы данных, которые можно пропустить через сеть и которые, как следствие, можно использовать, чтобы качественно улучшить параметры жизни общества или отдельного человека. Существующие сети, которые, конечно, это сделать не способны. Но пока мы как-то живем, как-то справляемся. Если не появится бурного спроса на «Интернет вещей», то и 5G станет развиваться чуть медленнее, чем мы все ожидаем. Это мое профессиональное отношение к развитию сетей пятого поколения. Но с точки зрения инвестиций мы говорим о цифрах, несопоставимых с теми, которые вкладывали операторы в развитие сетей четвертого и даже третьего поколения вместе взятых. Это очень дорогое удовольствие.

Как вам кажется, если опять-таки совершить прыжок в будущее, проводная связь когда-то падет, виден ли ее конец?

Все очень просто. Первое, что убьет технология 5G, – это фиксированные каналы связи. На сегодняшний день основные мощности – крупные серверные центры обработки данных – не могут существовать в отсутствии оптоволокна. По сути, что такое 5G? Это та же фиксированная связь, передаваемая через радиосигнал. Когда основная угроза – развитие технологии 5G – направлена на де-факто сокращение эксплуатации оптоволокна, важно понимать, что останется необходимость в резервировании, наличии проводных каналов связи для большого количества разных объектов жизнеобеспечения. Поэтому совсем то уж не падет, но уйдет в резерв – это факт. Что касается классической фиксированной связи, это тот рынок, который сокращается и сокращается. Все уходит либо в передачу данных, либо в беспроводные каналы.

Цифровизация, телеком-индустрия часто являются неким драйвером развития всего общества, разных отраслей экономики, и в какой-то момент можно "прохлопать" восстание машин, которое многими предсказывается. Скажите, топ-менеджмент "Билайна" задумывается на этим? Или все-таки мы еще далеки от того момента, когда роботизированные механизмы смогут подчинить человека?

Я не знаю, что думает весь топ-менеджмент "Билайна", я могу только за себя говорить. Есть два момента достаточно важных. То, о чем вы говорите, если я вас правильно понимаю, это искусственный интеллект. Я глубоко погружен в то, что происходит с той же big data, с объединением сетей, с «Интернетом вещей», с другими технологиями, поэтому в определенной степени побаиваюсь этой истории. Причем, скорее, не как один из сотрудников телеком-компании, а как человек.

Я люблю очень шахматы, и недавно искусственный интеллект AlphaZero победил у программы Stockfish, которая не имеет себе равных ни среди других программ, ни тем более среди людей. Даже чемпион мира Магнус Карлсен играет на несколько порядков хуже. Из ста партий программа AlphaZero, не умея играть в шахматы, за день выиграла 28 и не проиграла ни одной. Это меня пугает. Это пугает в том смысле, что искусственный интеллект обучался игре в шахматы сам у себя, он даже правил не загружал, просто играл с собой, а потом начал выигрывать у самой сильной программы, причем безапелляционно. Для меня это говорит о том, что мы своими руками создаем то, что потом нам может быть неподконтрольно и неподвластно. Я побаиваюсь всего этого, потому что не очень понимаю, что будет, если, например, искусственный интеллект на каком-то этапе своего развития сочтет, что мы вредны для жизни на Земле. Что тогда? Кто будет защищать нас? Давайте вспомним известные фильмы "Терминатор", "Восстание машин". О чем они? Что произошло? По сути, искусственный интеллект начал бороться со своим создателем. Я ни в коем случае не хочу нагонять страх. С одной стороны, мы развиваем бизнес через технологии, и для нас очевидно, что мы должны внедрять разные самостоятельные решения, делать конструкторы, бандлы и прочее, человечество уже движется в этом направлении. С другой стороны, мы сами создаем монстра. Очень хорошо об этом пишет Юваль Харари в своей книге "Sapiens. Краткая история человечества".

Все существующие в арсенале разных стран виды оружия – ничто по сравнению с тем, что может принести людям искусственный интеллект. При этом я не говорю, что нет необходимости развивать ИТ, big data или какие-то другие решения, связанные с интеграцией, облачными сервисами. Надо, и жизнь точно этого требует. Эти решения делают жизнь человечества лучше. Но думать о том, во что это может вылиться, и думать на очень высоком, мудром уровне, если можно так выразиться, обязательно нужно. Мне кажется, с этим есть определенный пробел, причем во всех странах. Никто пока не знает, как и кто будет управлять искусственным интеллектом. Немножко страху на вас нагнал.

По-вашему, от чего зависит востребованность тех или иных технологий, какие сервисы покупатель хочет получить сейчас в отличие, скажем, от потребителей 2000-х годов?

Мне кажется, что с простой человеческой, социологической точки зрения потребление тех или иных сервисов зависит исключительно от их удобства и стоимости. Если вы помните, раньше люди осуществляли голосовые вызовы, отправляли СМС, сейчас подрастающее поколение вообще не пользуется голосом и вообще не отправляет СМС, в приоритете у них WhatsApp, Viber, Telegram. Потому что это быстрее, проще, удобнее, больше функционал, можно создать группы и так далее. Здесь нет какой-то особой тайны. Люди едят ложкой, потому что ложкой это делать удобнее, чем рукой. Поэтому же люди пользуются мессенджерами, и все их будущее развитие будет обусловлено примерно такими же факторами.

В 2000-х складывалась другая ситуация: популярностью пользовались факсы, всякие тяжелые аппараты, и люди общались совершенно по-другому. Вся коммуникация была голосовой. На сегодняшний день в 90% случаев я, к примеру, использую электронные способы передачи данных – будь то мессенджеры, почта. Мы все сейчас общаемся в электронном формате, в онлайне. Выбираем, как в моем случае, тот формат коммуникации, который позволит наиболее оперативно донести информацию до контрагента.

Это уже такая своя среда, экосистема, и она развивается именно благодаря тому спросу, который на нее есть. Поэтому голосовая связь, думаю, в большей степени используется на сегодняшний день в общении между родителями и детьми. Все остальное – это абсолютно технократическая коммуникация. Если я звоню партнеру, то мне, конечно, очень важно его настроение и состояние, но в первую очередь меня интересуют рабочие моменты. Поэтому я быстро отправляю запрос в мессенджер – и получаю оперативный ответ.

Как будут эволюционировать электронные устройства, например мобильный телефон?

Все очень рационально: в зависимости от того, какой будет коммуникация. Если письменной, а сейчас молодежь предпочитает в основном писать, то станет развиваться спектр трубок, девайсов, на которых удобнее набирать текст. Вам это кажется бредом и фантастикой, а теперь представьте, как я провожу рукой – и у меня появляется табло. Я в нем печатаю, потом провожу рукой – и сообщение уходит адресату. Вам кажется это фантастикой, а на самом деле можно взять аппарат с мессенджером, используемый как наручные часы, и встроить в него led проекцию, которая уже применяется в автомобилях. Это очень реальная история. Поэтому эволюция технологий и оборудования зависит напрямую от того, как мы будем коммуницировать. Мой прогноз абсолютно субъективный, не основанный ни на каких аналитических данных. Оправдается он или нет – посмотрим.

Если говорить о роли России в технологическом прогрессе, то мы в лидерах или в аутсайдерах?

Когда мы говорим о технологическом развитии, понятие государственных границ немного абсурдно.

Через призму телеком-индустрии безусловно.

Что такое граница для WhatsApp или Facebook? Ее не существует. Поэтому говорить о том, что какая-то отдельная страна может стать технологическим лидером, на мой взгляд, неправильно: современные технологии уже стерли все границы. Их дальнейшее развитие приведет к большей интеграции в мире. Поэтому не так важно, на каком месте Россия. Думаю, мы в достаточной степени развиты. Понятно, что сравнивать себя со Штатами мы не можем, но и никто другой тоже не может. Уровень их технологического развития опережает весь мир, а современные решения экспортируются в большом объеме.

Технологии трансграничны, и у них нет национальности – в этом их основная прелесть. Я человек смешанных кровей. В детстве замучился объяснять, кто я по национальности. Потом сам перестал понимать, почему это так важно. Мир технологичный и виртуальный лишает необходимости в принципе иметь эту дискуссию.

Я живу и работаю в России, поэтому мне сложно делать объективную оценку. Мне нравится, что у нас много хороших толковых ребят, команд, компаний разного размера, которые придумывают очень интересные вещи. У нас в меньшей степени развит пиар всех этих историй, мы не придаем, конечно, такого значения тому, что кто-то изобрел какого-то специального бота или создал определенный алгоритм, который позволяет определенным образом майнить, и так далее. Нам все равно. Почему? Потому что нет спроса на эту информацию. Поэтому нам кажется, что мы менее технологичны. Хотя сотрудники некоторых крупных корпораций, в основном поколение next, то есть достаточно молодые и суперпродвинутые люди, прямо на работе занимаются майнингом. Мало того, что обманывают своего работодателя, так еще и достаточно успешно добывают криптовалюту. Когда я информацию получил, очень удивился. Понятно, что все это на грани, тем не менее у нас очень технологически способное население.

"Билайн" нельзя назвать глобальной компанией. Какова у вас стратегия развития, проникновения на рынки, увеличения клиентской базы?

Российский рынок, с одной стороны, уже насыщен сим-картами, с другой стороны, еще далек от проникновения всех возможных услуг, которыми могли бы пользоваться клиенты. Это развитие сетей нового поколения, те же 5G, о которых мы говорили, развитие определенных сервисов, создание каких-то новых решений – здесь нет предела совершенству. "Билайн" первым из российских компаний вышел на Нью-Йоркскую фондовую биржу в 1996 году, является одним из немногих успешных примеров старта как в России, так и за рубежом. В частности, крупнейший итальянский телеком-оператор Wind Tre – это тоже часть нашей компании и совместное предприятие с китайскими партнерами. "Билайн" является частью международной компании VEON, поэтому у нас много контактов с различными предприятиями за границами бывшего СНГ – и в Пакистане, и в Бангладеше, и в Алжире и так далее. Наше международное развитие в том числе подтверждает, что у технологий нет границ. Этот сектор очень легко масштабируется. Если есть желание и возможность инвестировать, развивать и, скажем так, желание всем этим заниматься, адаптировать это под разные культуры, почему нет.

Другой вопрос, что бизнес телеком-операторов очень локальный. Даже в США компании развиваются в основном на территории страны. Здесь ни мы, ни кто другой не могут быть исключением. Во-первых, это специфика техническая, во-вторых, это, безусловно, большая специфика законодательная, в-третьих, это особенности потребления, поведения абонента в конкретный период развития той или иной экономики. Как бы нам ни хотелось быть быстрее и сильнее, каждая страна все рано проходит свой цикл. В рамках него в разных отраслях формируется разная модель поведения. Успешная стратегия – это следование естественным трендам, понимание того, куда общество движется само по себе. Я считаю, что говорить о том, что любая компания способна двигать куда-то общество, значит сильно себя переоценивать. Общество уже движется куда-то. Мы лишь должны помогать ему двигаться более эффективно и, может быть, давать что-то, чего оно не ждало, но, получив, ускорило темп своего развития. Мы говорим: iPhone изменил мир. Давайте представим себе iPhone без интернета. Зачем он нужен в этом случае? Вообще не нужен. Он ничего бы не изменил. То есть одно провоцирует другое. У нас есть приложения Telegram, WhatsApp и так далее. Нужны ли они нам без смартфонов? Нет. Это локальный бизнес, потому что общество движется в разных частях земного шара разными темпами и совершенно по разным принципам.

Как вы думаете, что нам мешает создать популярный российский смартфон?

Сейчас скажу фразу, которая, возможно, даст вам сразу ответ на многие вопросы. Не знаю, правда это или нет, но, когда у Пеле спросили, почему Россия не становится чемпионом мира по футболу, он ответил, что причина та же, по которой Бразилия не становится чемпионом мира по хоккею.

Мне кажется, что мы должны себя находить в том, что нам интересно. И если в этом есть огромная потребность. Я был в Шэньчжэне, в Китае, где, собственно, базируются Huawei, ZTE – крупнейшие компании. Дай Бог им здоровья. Они производят все эти смартфоны, которые апгрейдятся каждые 2-3 года. Здорово. Но мы не производим. Ну и что? Может быть, мы можем делать что-то еще? Может быть, у нас есть какие-то другие сильные стороны, которые нам надо развивать? Они у нас есть. Мы умеем делать очень сложные комплексные решения. Мы можем выпускать очень-очень непростые решения, собранные из очень сложных технических интеграционных составляющих. Мозг у нас так работает. У нас в стране много людей с ярко выраженным сильным математическим мышлением, которые способны производить достаточно сложные устройства. При этом мы не можем сделать простую технологию, которая была бы user-friendly, которая моментально бы выбивала конкурентов из седла. Амбиция должна быть здоровая. Надо хотеть чего-то полезного. Китайцы производят, американцы производят – и, получается, мы должны производить? Дай Бог им здоровья, пусть производят, мы будем у них покупать за приемлемые деньги. Все равно надо куда-то девать эту продукцию, они тоже хотят развиваться, расти. Я к этому отношусь достаточно спокойно. Может быть, это и неправильно, но это моя личная позиция.

Понятно, что, если вкачать денег, поставить себе целью, сделать это государственной идеей, мы, наверно, произведем лучший смартфон на Земле. Вопрос: зачем? Зачем на рынке, на котором присутствуют уже 5-7 высокоэффективных производителей, пытаться стать восьмым? А если технология изменится? Мы с вами произведем смартфон, а мир будет в облаках через какие-нибудь виртуальные экраны общаться. Зачем этот смартфон, зачем деньги тратить на это? Все очень условно и относительно. Повторюсь, я считаю, мы должны больше думать о том, как нам производить то, что нам нужно реально самим, что мы не можем купить. Либо выпускать продукцию, которой ни у кого нет и которую купят у нас.