Араз Искендерович и Эмин Аразович, как у вас получается возводить здания, которые не потеряют актуальности через много лет?

С точки зрения архитектуры наша позиция такая: берем лучшее архитектурное бюро и даем правильное техническое задание. Мы много путешествуем, смотрим, что делают в мире, и если строим что-то большое, то стараемся сделать лучше, чем то, что мы видели, и удивить даже самих себя. Первый Vegas мы построили 10 лет назад, когда вышел первый айфон. Тогда возникла мысль: было бы круто, если бы навигация в торговом центре работала по такому же принципу. Огромный экран, ты тыкаешь пальцем, выбираешь, куда тебе надо пойти, а на экране сразу показывают, где сейчас скидки и специальные предложения, выстраивают маршрут… Мы пытаемся интегрировать какие-то вещи, которые наблюдаем на бытовом уровне.

Араз Искендерович, теперь ваша очередь рассказать, как сын выбирает дизайн.

В строительстве исторический отрезок в 30–50 лет не так заметен. В Америке первые небоскребы начали строить еще в XIX веке. Эмпайр-стейт-билдинг построили, по-моему, в 1927 году (в 1931 году — прим. ТАСС). 102-этажное здание возвели за год с небольшим! Что-то новое с точки зрения строительства трудно придумать. Новые технологии используют в строительстве, но это добавки, примочки. Это мое мнение — может быть, я ошибаюсь: цифровые, компьютерные технологии помогают, но с точки зрения железобетона, металла, напольных, настенных покрытий прорывных вещей, которые меня бы лично удивили, нет.

Вы часто путешествуете, многое видите и используете ваши впечатления в работе. Расскажите подробнее, как это происходит.

Вы знаете, что в конце любой научной работы есть список использованной литературы. То же самое в любом деле. Если мы говорим о моллах, то надо пересмотреть все торговые центры мира, понять, как работают технологии, системы обеспечения, снабжения, ремонта, вентиляции, кондиционирования — все, чтобы принять самое передовое решение с учетом накопленного опыта других стран.

Как у вас получилось перепридумать эту часть Москвы [«Crocus City»] и превратить ее в то, что мы видим сейчас?

Все, что вы сегодня здесь видите, уже в 2000 году было придумано: были заранее определены «сообщающиеся сосуды» — наземные и подземные переходы, потому что Москва находится в такой климатической зоне, где хочется комфортно передвигаться между зданиями, без холода, снега и грязи.

С точки зрения эксплуатации это тоже удобнее. Когда человек переходит из здания в здание через улицу, он снова заносит грязь, за ним нужно убирать. Эксплуатационный момент всегда учитывается. Мы до начала строительства понимаем, в какой зоне и кто у нас будет располагаться, кому нужна дополнительная зона загрузки с улицы, кому нужны лифтовые группы отдельные, кому нужно между перекрытиями пространство для установки эскалаторов.

Все-таки откуда приходят идеи? Впечатления от поездок, мировой опыт, а что еще?

Когда мне было лет 13–15, мы переехали в Америку. Отец приезжал и вел семью в молл. Моя маленькая сестренка и мама ходили по магазинам, а мы — по галерее торгового центра, и Араз Искендерович говорил: «Так, найди нитку». Потом продолжал: «Надо свесить ее со второго этажа и замерить высоту между перекрытиями». Люди вокруг ходили, не понимали, что мы делаем. А мы шагами мерили ширину коридора — все ходили по моллу линейным образом, а мы поперек. Так прошло мое детство. Мы ездили в американский магазин и выписывали производителей молотков, дрелей, лестниц, мусорных корзин — всего, что вы сейчас видите в сети гипермаркетов «Твой дом». Мы наблюдаем и выбираем лучшее. На самом деле это заразительный пример: тогда я смеялся, а сейчас понимаю, что делаю абсолютно то же самое, до сих пор это актуально. Раньше не было айфонов и фотоаппарат мы не всегда с собой носили, а сейчас все можно отщелкать и сразу отправить в свою приемную, и, когда я приезжаю в офис, у меня уже это все распечатано. В мире существуют примеры, которые ты можешь применить, но это не повторение, это всегда какая-то собственная модификация.

Насколько вы консервативны в повседневной жизни? Следите за новинками, телефонными аппаратами или используете только самое надежное?

У меня всегда самый последний айфон, а Араз Искендерович на две модели обычно отстает.

Эмин практически заставляет меня каждый раз менять телефон на следующую модель, потому что, говорит, просто неудобно уже ходить с тем, с чем ты ходишь. Я привыкаю просто…

Я так понимаю, что Эмин и устанавливает…

Нет-нет!

Телеком-индустрия здорово шагнула вперед. Первые мобильные телефоны в России появились еще в 90-х — вы тогда могли представить, к чему это приведет?

Я бы не переоценивал значение этого явления.

Нам кажется, что сейчас появятся искусственные интеллекты, машины будут думать за людей, но пройдет время — и люди привыкнут и перестанут замечать интернет, как телевидение. Многие опасаются, что все уйдет в Сеть, но я видел статистику: интернет-торговля уперлась в потолок. Сейчас в Соединенных Штатах Amazon покупает торговую сеть: они понимают, что без реальных магазинов не смогут развиваться. Казалось бы, это один из крупнейших операторов на рынке! Когда говорят, что все покупки будут в интернете, просто представьте себе, что наш магазин, в который ходят 10 тысяч человек каждый день, должен развезти товары по 10 тысячам адресов — сейчас это технически невозможно. Для клиента это будет значительно дороже, чем «самовывозом». Поэтому у меня нет эйфории по поводу фантастических технологий.

Многие эксперты считают, что торговые центры скоро перестанут быть актуальными. Мы не согласны, потому что торговый центр — это возможность провести время. Не обязательно что-то покупать — можно сходить в кинотеатр, посидеть в кафе, погулять. Мы интегрируем в моллы инновационные вещи — например, фитнес. Араз Искендерович упомянул, что люди перестанут смотреть телевизор и слушать радио, потому что это уйдет в какие-то цифровые технологии. Мы за последние три года, будучи с этим не согласны, запустили три телевизионных канала: «Твой дом», «ЖАРА» и Crocus TV. Даже если все перейдет в «цифру», люди все равно будут ездить в машине и слушать радио. Вот Араз Искендерович даже спит с включенным телевизором.

Кстати говоря, как вы придумали собрать все в одном месте — кафе, магазины, развлечения, фитнес? Когда вы поняли, что это сработает?

Я переключусь сейчас на другую сферу — рестораны. Очень часто за рубежом вы видите: в одном ресторане битком, а в другом никого нет. Понятно, что на выбор влияет еда, интерьер, но человек устроен так, что он идет туда, где есть уже люди. Люди становятся в очередь, не выясняя, зачем она выстроилась! Человек — общественное существо, и ему нужна, говоря таким модным простонародным молодежным словом, тусовка.

Это уже не молодежное слово, Араз Искендерович.

Если вы можете ее [тусовку] создать, это место будет более-менее функционировать. Но сперва нужна техническая база.

Всегда работает положительный опыт: ты приходишь в нравящееся тебе место, потом начинаешь ходить туда на фитнес, а по дороге понимаешь, что здесь есть еще целый мир и даже концертный зал. Сегодня ты сам идешь на шоу, завтра приглашаешь девушку или жену, приводишь детей на детское шоу. Ты как бы вязнешь в этом пространстве, хочешь сюда все время возвращаться. Бывают дни, когда на территории проходит 4-5 концертов в одно и то же время: Алексей Чумаков дает концерт в «Vegas City Hall», Леонид Агутин — в «Crocus City Hall», в Backstage выступает группа A’Studio, в Shore House, на улице, — еще кто-то, а на катке — бесплатный концерт с десятью артистами в прямом эфире телеканала «ЖАРА». На одной площадке в 80 га происходит сразу пять разных событий.

То есть вы создали свой интернет? В интернете можно найти все что угодно…

Скорее Лас-Вегас.

Каким был ваш первый телефон?

Чемодан был! Первые телефоны были очень большими. Фактически это был даже не телефон, а радиопередатчик.

Эмин, а какой у вас был первый мобильный телефон?

Я сейчас не вспомню, наверное Nokia. Кстати, удивительно, что Nokia раньше были лидерами продаж в телефонной индустрии, а сейчас мы не видим телефонов Nokia. Как быстро можно потерять рынок…

Генеральный директор «Азбуки Вкуса» Владимир Садовин в интервью сказал: «Мой бизнес изменился настолько, что я теперь через смартфон управляю практически всеми магазинами…»

Это неприменимо к нашей компании, потому что у нас очень разносторонний бизнес. Есть продуктовые магазины, гипермаркет «Твой дом», торговые центры, сеть ресторанов и сеть фитнес-клубов.

Тем более интересно, как это все управляется.

Через айфон, но не через какую-то аппликацию, которая тебе все рассчитает и покажет. Айфон просто позволяет оставаться на связи, открывать чертежи, вносить корректировки, согласовывать. E-mail, естественно, FaceTime, фотографии, утверждение макетов, но не более того. Все равно нужен офис, ты должен видеться с людьми, разговаривать, общаться.

Сейчас уже построены два стадиона к чемпионату мира по футболу, и, какие бы талантливые менеджеры на месте ни руководили процессом, за стройку отвечаете вы. Помогают ли телеком-технологии делать это дистанционно или вы каждый раз выезжаете на место?

Я впервые применил камеру на стройке еще в 2009 году, когда мы строили Владивосток (здание Дальневосточного федерального университета на острове Русский — прим. ТАСС). Там было огромное количество камер — поворотные, с приближением… Я следил за территорией площадью 200 га удаленно, несмотря на то что за 2,5-3 года был там более 70 раз. На каждом стадионе также больше 10 камер — можно видеть коридоры, помещения, поле, кровлю и прилегающую территорию. Но приходится туда выезжать, потому что там назначаются совещания — мной, комитетом и членами правительства, которые курируют эту стройку. На стадионах уже проходят игры. Там уже играли иностранцы, которые написали, что даже в Европе не встречали такого качества.

У Араза Искендеровича в кабинете расположены огромные экраны, и, когда на стройке что-то не так, сразу видно: камера приближается, мы видим, что, например, скопилось много грузовиков со стройматериалами. Мы звоним и выясняем, почему выстроилась очередь, не разгружается никто. Оказывается, дорога не доделана, грузовики не успевают развернуться. Соответственно, даем указание, чтобы доделали дорогу. Мы сидим в офисе, занимаемся другими делами, но камеры позволяют постоянно менеджерить стройку.

Какие материалы требуются для строительства стадионов в 2018 году? Какие новые технологии должны быть на современном стадионе?

Там очень много разных нововведений, в том числе билетно-пропускная система, идентификация, на стадионах планировалось более 20 СКУД (система контроля и управления доступом — прим. ТАСС). Еще у нас есть опыт строительства медиафасадов. В Ростове, кстати, это не было предусмотрено проектом, а мы сделали медиафасад площадью 20 тысяч кв. м. Он всем очень нравится и весьма энергоэффективный: расходует всего 50 кВт. Для такой квадратуры это ничтожно мало! На стадионе будет скоростной интернет и другие технические новинки.

Расскажите о сервисах, которые вы сами разрабатываете.

Многие идеи приходят во время работы. Например, все бизнес-направления мы страховали в «Ингосстрахе». В какой-то момент пришла молодая команда и предложила оптимизировать расходы. Когда мы вникли в эту тему, стало понятно, что в страховании таятся безграничные возможности, и мы решили перестраховывать риски. Это оптимизация нашей ежедневной работы. Сейчас билет на любой концерт в «Crocus City Hall», «Vegas City Hall», Backstage можно застраховать. Если человек не посещает концерт по той или иной причине, он получает деньги обратно. Это приятная услуга, не очень дорогая — такой маркетинговый ход и конкурентное преимущество перед другими залами.

Мой первый бизнес был на eBay, и я подумал, что инвестировать в обменник, где деньги не используют, может быть перспективно.

То есть из формулы «товар — деньги — товар» вы исключили деньги?

...

Эта тема мне кажется рабочей. Чтобы этот сервис был эффективным, нужно очень много товаров и, соответственно, пользователей. А пользователи не приходят, если обменник не функционирует. Получается замкнутый круг. Поэтому мы сейчас работаем над этой идеей.

Сколько билетов на концерты звезд в Crocus Expo продается через интернет?

60%.

Как думаете, эта доля будет увеличиваться?

Конечно, как и доля продаж авиабилетов. Даже сейчас непонятно, почему 60, а не 90%.

Билет — это услуга, не товар, его не нужно трогать. Эта цифра будет расти, но мы все равно открыли кассу «Crocus City Hall» на Тверской. У человека должна быть возможность пойти купить билет, ведь некоторые не доверяют интернету. Особенно поколение постарше, у которых нет приложений, гаджетов, а есть старый телефон.

Я уже говорил, что технологии появляются и уходят. Помните, в советское время труднодоступной информации были очень популярны короткие волны, на которых можно было слушать Би-би-си и «Голос Америки»? Там была передача про джаз — по-моему, Уиллис Коновер ее вел, на русском языке рассказывал про джаз и так далее. Где сейчас эти короткие волны? Казалось бы, да? Короткие волны… Трансляция шла из Соединенных Штатов, и в любой точке мира ты мог на короткой волне это поймать. Можно было слушать весь мир в любой точке мира. Сейчас этого радио просто нет, а тогда невозможно было представить такое.

Сейчас появилась альтернатива. Есть аппликация, ты ее загружаешь и через интернет в любой точке мира слушаешь любую радиостанцию.

Россия отстает с точки зрения вовлечения в технологии в вашей профессиональной области? Насколько мы задаем тренды в интернете, в технологиях, в мобильной связи?

Мы не отстаем, но понятно, что не можем опережать США — в основном технологии поступают оттуда. Но мы отстаем в других сферах. Я во многих интервью говорил, что в экономике есть три ресурса: финансовый, природный и трудовой. У нашей страны есть ресурсы, но все равно нет соответствующего экономического роста. Есть страны, где ничего этого нет: Таиланд, Сингапур, Тайвань — список можно продолжить. Они просто за счет одного законодательного ресурса обеспечивают бешеные темпы роста, а все остальные ресурсы появляются автоматически. Если говорить с этой точки зрения, мы очень сильно отстаем.

В России не хватает законов?

Все думают, что в Дубае было много нефти. Это неправда, там всего было нефти миллионов на шесть. В Дубае придумали все с нуля: построили порт, сделали свободную экономическую зону, сделали дьюти-фри и так далее. Именно законодательные шаги привели к тому, что Дубай стал таким, каким мы его знаем. В Сингапуре то же самое: 40 лет назад была рыбацкая деревня, без воды, без канализации, без всего. Сейчас на этом месте мегаполис. В Сингапуре расположены штаб-квартиры всех основных компаний мира, там огромный торговый оборот. А мы, к сожалению, находимся немного в стороне от этих процессов.

Может быть, потому, что в России слишком много природных ресурсов?

Как в богатой семье, где наследство осталось — золотишко, денежки и так далее. Просто брать и тратить, брать и тратить.

Глядя на вас, можно подумать, что никакого конфликта поколений нет. Вы дополняете друг друга. Цифровизация смазывает разницу поколений?

Во многих вопросах я отстаю от Араза Искендеровича.

Я не хочу повторяться на тему интернета, но у меня нет эйфории. Может, это мое первое, техническое образование виновато — я все-таки инженер связи по первому образованию. По второму — кандидат экономических наук. Никто не задумывается, что происходит, когда нажимают на экран. На самом деле мы просто замыкаем сеть. Экран — это фактически выведенные контакты, и, когда нажимают пальцем, сеть замыкается. Любой компьютер — это «точка-ноль». Комбинация этих точек и быстродействие компьютера позволяют так называемому искусственному интеллекту ответить на ваш вопрос. На самом деле это не искусственный интеллект, это ваш интеллект, просто за счет быстродействия он иногда опережает человека. По этой причине у меня к этому немного снисходительное отношение… О конфликте поколений могу сказать одно: надо относиться с пониманием к происходящему. Это самое сложное. Какие-то умные люди сказали, что плохо не то, что мы стареем физически, а то, что мы морально остаемся молодыми. Всегда есть конфликт между твоими физическими возможностями и моральным состоянием. В общем-то, умный человек отличается от неумного тем, что понимает, что ничего не знает, в отличие от неумного, который думает, что знает все.